Ответы чужих среди своих на упреки от своих

То, что тема о новых миграционных правилах в России, поднятая в моей статье, острая и злободневная, стало понятно по массе обсуждений, которые развернулись и моей ленте и в ЖЖ у Шурыгина, который использовал в своей статье данные, озвученные мной на заседании Изборского Клуба.

То, что тема о новых миграционных правилах в России, поднятая в моей статье, острая и злободневная, стало понятно по массе обсуждений, которые развернулись и моей ленте и в ЖЖ у Шурыгина, который использовал в своей статье данные, озвученные мной на заседании Изборского Клуба.

Даже в немаленькой по объему статье невозможно обрисовать все барьеры и рвы, которые вырастают перед тобой, когда ты проходишь путь определения своего статуса в России. Но, побывав на передаче «Время покажет!», посвященной проблеме положения мигрантов в связи с принятым 1 ноября решением, я поняла, что многие политики в принципе не понимают реального положения вещей и руководствуются обывательскими штампами и рецептами.

Первый рецепт, который позвучал из уст депутатов Госдумы, горячо поддержанный известным экс-регионалом Левченко : «Возвращайтесь домой и наводите там порядок! Если миллионы высланных украинцев стройными колоннами пойдут на Киев, то они снесут эту злодейскую власть!» Трудно придумать более абсурдного предложения, кажется, что люди вообще не изучали теорию государственного строительства, практику совершения государственных переворотов, и тупо представляют механизм свержения власти только картинкой из телевизора - вот толпы возмущенных горожан выносят из дворцов негодное правительство.

Почему бы такой рецепт не дать сотням тысяч сербов, изгнанных из своих мест в Краине и Косово? Почему оккупированным во время Второй Мировой французам не пойти маршем на Париж и освободить его от фашистов? В конце концов, почему евреи, бежавшие тогда из Германии, не организовали сопротивление на местах, а отсиживались за границей?

На Украине запущена государственная машина подавления, идет жестокая политическая зачистка, в ней практически невозможно уцелеть людям, которые в предыдущий период отстаивали свои пророссийские взгляды. В тюрьму бросают людей просто за листовки в поддержку Новороссии, за флаг Новороссии, нарисованный на заброшенной стене, вот почему людям, хорошо известным или просто активным угрожает опасность оказаться в застенках, и предложить им рядами вливаться в легальную борьбу на Украине - это и абсурд и подлость. Судьба Олеся Бузины, Олега Калашникова, гибель людей в Одесской Хатыни показывает, что у этой власти нет пределов жестокости для уничтожения политических противников.

Следующее заблуждение, прозвучавшее на этой передаче - мера направлена для ограничения пребывания лиц из Западной Украины и не коснется жителей юго-востока, о чем говорится в Указе.

И опять глубокое непонимание механизма работы миграционных правил. Во-первых, миграционные службы строго ограничивают понятие «юго-восток Украины» рамками Донецкой и Луганской области. Вопреки политической ситуации и элементарной географии из этого понятия исключены Харьков и Одесса, Запорожье и Николаев и другие области, в которых русские сопротивлялись нацистской идеологии.

Во-вторых, эта мера вообще не заденет гастарбайтеров из Тернополя или Львова. Они, не обремененные семьями, не испытывающие проблем в пересечении российско-украинской границы, легко и продляют миграционные карты и получают патент.

А вот беженцам из Харькова или Киева, Львова или Одессы, которые состоят в расстрельных списках националистов или в списках СБУ, невозможно пересечь границу Украины без угрозы ареста или физического уничтожения.

Т.е главными пострадавшими от этого закона станут не зараженные русофобией жители Галичины, а их пророссийские земляки и активисты из Николаева, Харькова и Одессы подвергшиеся преследованиям у себя на родине.

Следующее возражение, прозвучавшее от государственных деятелей - эмиграцию нужно ограничивать, поскольку это невыгодно для российского государства и российских граждан. Возникшая конкуренция на рыке труда ущемит российских трудящихся.

И это опять глупость и абсурд. Огромные демографические потери, которые понесла Россия за последние 20 лет, являются сильнейшим тормозом на пути ее развития. В отличие от арабов и турок, наводняющих сегодня Европу, мигранты из Украины абсолютно совпадают с российскими гражданами по квалификации, менталитету, культуре, образованию. «Украинцы растворяются в России, как сахар в воде» - это выражение хорошо отражает положение, когда не второе-третье поколение, а самое первое поколение мигрантов ничем не отличается от коренного населения. В то же самое время, украинские работники никак и нигде не конкурируют за рабочие места с российскими гражданами. Для них естественным образом закрыты менеджерские позиции среднего звена в бизнесе, вакансии в силовых и государственных структурах и оборонных предприятиях. Они находят себе работу в тех сферах, где дефицит рабочих рук превышает усилия по оформлению иностранного работника - на заводах и стройках, предприятиях общественного питания и фирмах работающих в области информационных технологий.

И здесь нельзя не отметить положительные изменения в миграционной политике, связанные с новой технологией приобретения патентов для трудовой деятельности мигрантов.

Хорошо организованные центры с налаженным порядком прохождения медицинских проверок существенно упростили эту процедуру по сравнению с тем, что я проходила более года назад, получая трудовой патент для дальнейшего пребывания в России. Чуть ниже я опишу, какие трудности и проблемы мешают всем политэмигрантам легализоваться через получение патента.

Но уже сейчас миграционные потоки приносят миллиарды рублей в развитие российской экономики и напрямую в российский бюджет. При этом количество мигрантов, по отношению к которым у Российской Федерации возникают социальные обязательства - ничтожно. Право на пенсию возникает только у лиц, получивших вид на жительство (ВНЖ), а их число составляет единицы процентов от числа работающих по патенту.

Но совершенно очевидно, что в неких кругах принято решение монетизировать проблему русских беженцев из Украины и извлечь финансовую выгоду из безвыходного положения многих эмигрантов, перед которыми закрыт путь домой.

И вот здесь я хочу подробнее остановиться на проблемах, связанных с получением патента для украинских политэмигрантов.

Пример одного из лидеров политэмиграции Владимира Олейника, возглавляющего Комитет Спасения Украины, который прошел всю процедуру получения патента, достаточно показателен. На передаче «Время покажет» он также высоко оценил организационную часть этого процесса, эффективную организацию медицинских проверок, теста по русскому языку.

Но, честно говоря, несколько царапает сам факт того, что политический деятель этого уровня, человек, отстаивающий идею неприемлемости нацистской власти на Украине, являющийся лицом реальной оппозиции проамериканским марионеткам приравнивается российской бюрократией к экономическим мигрантам. Ведь совершенно очевидно, что перед Владимиром Олейником не стоит вопрос трудоустройства в организации или фирмы и необходимости заработка для существования. Очень хорошо характеризует Владимира Николаевича то, что он стремится не выделяться из общей массы украинцев в России, что он не использует свою известность для приобретения эксклюзивных прав на статус.

Совершенно очевидно, что приобретение патента в этом случае - своеобразный налог на пребывание на территории России, и именно так воспринимают это подавляющее число политэмигрантов из Украины. Но тогда стоит этичный вопрос, насколько справедливо обкладывать подобным налогом людей, которые сражались за идеи Русского мира и потеряли жилье, работу, сломали себе карьеру, потеряли привычное место обитания? Они уже заплатили высокую цену за свои убеждения.

И есть все же большая разница между положением Владимира Николаевича Олейника и подавляющим числом политэмигрантов. Люди, убегающие от преследований, подвергшиеся нападениям и угрозам, приехали в Россию практически без средств к существованию.

Сумма в 20-25 тысяч рублей для первичного оформления и от 2 до 4 тысяч ежемесячно в качестве платы за патент является для них огромной. В отличие от западноукраинских рабочих мигрантов, они были вынуждены уезжать с женами и детьми, а значит патент нужно приобретать и для матери маленьких детей и для матери-пенсионерки. В противном случае и немолодая мать и жена могут стать нелегалами и нарушителями миграционных законов России.

Сумма первичных и ежемесячных платежей становится вообще невозможной для семьи политбеженцев.

Серьезной проблемой для оформления патента является и то, что при заполнении миграционной карты при въезде многие не подозревали, что им придется легализовать свой статус, как рабочим мигрантам, и сейчас ФМС отказывается выдавать патент тем, у кого в графе «цель приезда» стоит « в гости» или любое другое слово, кроме «на работу». В обмене миграционной карты с изменением цели приезда отказывают во всех известных мне случаях обращения в органы ФМС.

Обновление же миграционной карты путем пересечения границы с Украиной невозможно по причинам угрозы свободе и жизни.

Для тех, кто внимательно изучил правила пребывания в России, как трудовому мигранту серьезной психологической проблемой является и ограниченность срока работы по патенту в России. На сегодняшний день патент можно продлить на срок не более, чем на год, а потом все равно придется выезжать для нового приобретения права на работу. И опять это невозможно для политэмигрантов.

Еще одним сложнейшим препятствием для политэмигрантов является необходимость регистрации по месту пребывания. Людей заведомо заставляют быть нарушителями, поскольку, совершенно очевидно, что настоящую регистрацию получить практически нереально. Мы опять возвращаемся к нашему предложению разрешить регистрацию для эмигрантов из Украины по месту нахождения отделений ФМС с последующим регулярным подтверждением пребывания.

И теперь я хочу ответить своим товарищам-политэмигрантам, которые, получив статус в России, упрекают своих собратьев в критиканстве, нытье и пассивности.

У подавляющего числа людей, которые смогли легализоваться в России, были факторы, облегчающие этот процесс - близкие родственники, друзья, имеющие жилье и связи, финансовые возможности, позволяющие упростить многие вопросы. В конце концов, личная известность тоже играет свою роль.

Но у тысяч и тысяч беженцев таких возможностей нет. И вот помочь таким - не милостивое благодеяние, а единственное справедливое решение. Выстроить такую систему, при которой существует жесткий порядок, исключающий произвол чиновников, дать людям ощутить, что они - не лишние люди в стране, которую считают матерью, это не стоит каких-то затрат и ресурсов.

У меня на виду семья из двух молодых бывших сотрудников украинского МВД, майоров милиции. Он - сотрудник силового подразделения «Сокол», она - специалист по судебному исполнению . Отказавшись участвовать в так называемой «АТО», отказавшись сотрудничать с властью, пришедшей в результате переворота, они покинули Украину. В течение полутора лет они тщетно пытаются найти себе место в России, не имея близких родственников, не имея права на РВП, потеряв жилье и сломав карьеру, они скитаются без работы, и без возможности устроиться.

Даже приобретение патента для них представляет непреодолимую сложность, поскольку в их миграционных картах нет указания «на работу» в графе о цели приезда. Неужели их силы, знания и опыт не нужны России?

Вот почему я еще и еще раз утверждаю - на данный момент, пока не выстроена такая система, продление льготного режима пребывания для украинских является единственной возможностью избежать десятков трагедий и тысяч личных катастроф. Присоединение к этому предложению со стороны российских политических кругов продемонстрирует действительно ли слоган «Русские своих не бросают!» является не пустой фразой, а смыслом и содержанием российской политики.